Главная › Новости

1880 - 1900 годы. История ювелирной моды этих лет

Опубликовано: 01.10.2018

Старая дореволюционная Москва на уникальном видео 1908 года.

В конце XIX века технический прогресс и механизация сделали украшения доступными большему количеству покупателей, при этом снизив их качество. Медальоны и браслеты этого периода изготавливались из низкопробного золота грубой работы и были все «на одно лицо», так что меньше всего к ним подходило определение «ювелирные изделия». Немодно стало носить помногу украшений одновременно, утрачивали популярность гарнитуры из штампованного золота.

Такое положение наблюдалось по всей Европе. В начале 1880-х годов модницы, пресытившись чередой археологических стилей и украшениями, в которых на первом месте были историческая достоверность и сложные техники, на время совсем отказались от ювелирных изделий.

В Англии ситуация усложнялась еще и протестом против избыточности викторианского стиля, его кичливости и ограничений. Последовательницы эстетического движения отказались от изысканных туалетов в пользу простых платьев, с которыми они носили обыкновенные янтарные бусы; в почете у них были также индийские украшения из камней необычной огранки или неограненных, а также с изображениями индуистских божеств из чеканного золота и серебра.

Что было до ядерной войны 1780 года.

Днем носили украшения небольшие, нежные, непритязательные, на некоторое время бриллианты из дневной носки оказались исключены. На балы, придворные и официальные собрания по-прежнему надевались роскошные драгоценности, но в умеренных количествах; предпочтение отдавалось одному изысканному украшению с качественными камнями, а не нескольким посредственным.

российская империя. москва 1880-х глазами птицы

Между 1887 и 1890 годами в Англии носили столь мало драгоценностей, что многие ювелиры оказались на грани разорения, однако полностью отказываться от украшений публика не собиралась, — и в 1890-х годах ювелирное дело снова процветало, хотя и не так бурно, как раньше.

Желание порвать с традициями, вернуться к авторским украшениям нашло подлинное воплощение в изделиях французских ювелиров, приверженцев стиля ар нуво (модерна). Этот стиль, высокохудожественный, декоративный, богатый, пикантный, пышный, как нельзя лучше соответствовал главной функции драгоценностей — подчеркивать женскую красоту.

Эпоха ар нуво в ювелирном искусстве продлилась недолго, с 1895 по 1910 год, и хотя стиль этот был силен в первом десятилетии XX века, его зарождение, развитие и расцвет пришлись на конец XIX века. Лейтмотивом стиля ар нуво была природа как воплощение женственности, и хотя природные мотивы были популярны в течение всего XIX века, теперь они приобрели абсолютно новый характер, утратив стремление к точности воспроизведения и открывшись навстречу воображению и творческому переосмыслению. Искусство ар нуво напоминало о природе, а не копировало ее.

Приход ар нуво в ювелирное дело был бы невозможен без Оскара Массина с его увлечением ботаникой и без японского искусства, изображающего природу в стилизованном виде с использованием асимметричных плавных линий.

Основными сюжетами для украшений в стиле ар нуво стали природные мотивы, вполне узнаваемые в 1860-х годах, в 1890-х превратились в фантастические создания. Бабочки, стрекозы, цикады и пауки стали неповторимыми и изысканными. Змеи, с их гибкими телами и радужной чешуей, служили символом жизни, вечности, сексуальности. Мотивами для украшений стали орхидеи, лилии, мимозы, хризантемы, одуванчики, подсолнухи, маки и омелы. Растения и цветы, водоросли и морские обитатели, с их извилистыми формами и линиями, напоминали о жизни, движении, неразрывной связи рождения и смерти.

Растения изображались не только в полном цвету, но и в виде ростков, бутонов и увядающих соцветий, символизируя периоды жизни: юность, зрелость и старость.

Павлины и павлиньи перья, лебеди и ласточки благодаря своим элегантным формам как нельзя лучше вписывались в извилистые чувственные узоры на разноцветных эмалях.

Самой значительной инновацией стало появление в ювелирных изделиях женских образов. В течение веков они встречались разве что на камеях, инталиях и миниатюрах, очевидно, по той простой причине, что ни одной женщине не хотелось украшать себя изображением другой.

Что же касается ар нуво, то женщина, ее профиль и обнаженное чувственное тело стали подлинными его эмблемами, и дамы конца XIX века — эпохи прекрасной дамы (fin de siecle), — озабоченные вопросами положения женщины в обществе, носили такие драгоценности с энтузиазмом.

В ювелирных изделиях стиля ар нуво материалы и мотивы оказались подчинены природе и ее законам. Материалы выбирались так, чтобы подчеркнуть художественную ценность изделия, а не увеличить его стоимость. Рог, опал , эмаль, лунный камень , стеклянная паста, халцедон , хризопраз , агат и жемчуг оттеснили на задний план бриллианты и цветные драгоценные камни.

Излюбленной техникой ювелиров, работавших в стиле ар нуво, была эмаль, для изготовления которой применялись старинные техники и изобретались новые. Оконная эмаль «piqua-a-jour», которую еще в 1568 году упоминал Бенвенуто Челлини, и, возможно, знали в Византии, возродилась к жизни стараниями мастеров ар нуво. Это сложная, но весьма эффектная техника, похожая на перегородчатую эмаль, при которой оборотная сторона изделия оставляется открытой так, что свет, проникая сквозь нее, придает эмали сходство с витражным стеклом.

К концу XIX века многие прославленные парижские ювелирные фирмы отдали предпочтению стилю ар нуво: Веве, Фуке, Гайяр, Готре. Одновременно возникла целая индустрия, которая копировала новые идеи, создавала бледные копии работ знаменитых ювелиров, тем самым разрушая дух ар нуво и приближая конец этого движения, основанного на творчестве, оригинальности и воображении.

С течением времени влияние нового стиля на эту технику росло, и на рынке появлялось все больше круглых подвесок с изображениями женских головок, поднимающихся из воды или цветов, с каплями и лепестками в длинных струящихся волосах, с бриллиантовыми украшениями; эти элегантные изделия времен ар нуво оставались в моде еще и в начале XX века.

В Германии это течение, по-немецки называвшееся «югендстиль», достигло расцвета в конце 1890-х годов и поначалу просто следовало за идеями французских ювелиров ар нуво. Затем в нем появились отличительные черты: роскошь и выраженный символизм. Цветы изображались свежими и пышными, в отличие от увядающих, к которым были неравнодушны французы. Позже, между 1900 и 1905 годами, в качестве реакции на символизм и избыточность растительных мотивов в ювелирном деле укрепились геометрические и абстрактные формы, предвосхитившие геометричность стиля ар деко. Извилистые линии природных мотивов заключались в стрельчатые, арочные контуры или в смягченные прямоугольные и треугольные формы. Изделия Фарнера (1868-1929) и Хирцеля (род. 1864) были ближе к основательному дизайну 1930-х, чем к изящным изгибам украшений конца 1890-х годов.

В Австрии бунт против традиций выразился в том, что от Венской Академии откололась группа художников, основавших в 1897 году новую организацию под названием «Венский сецессион». Целью сецессионистов была функциональность в дизайне построек и предметов, достигаемая путем упрощения их формы и отказа от избыточных декоративных деталей. Украшения превращались в набор квадратов и прямоугольников со стилизованными листьями и цветами, лепестки которых загибались с геометрической точностью. Эти признаки свидетельствуют о связи «Венского сецессиона» с творчеством шотландского архитектора и дизайнера Чарлза Ренни Макинтоша (1866-1928).

В Англии отторжение устаревших форм и традиций выразилось в появлении движения «Искусств и ремесел» и проходило немного другими путями, хотя в тех же целях: создавать украшения, ценные с художественной, а не рыночной точки зрения, и прекратить механизацию. Истоки этого движения можно обнаружить в середине XIX века, когда впервые прозвучали голоса против механизации и массового производства. Тон движению задавал Джон Рёскин (1819-1900), а лидером его вскоре стал Вильям Моррис (1834-1896). Ненависть Морриса к использованию машин в производственном процессе негативно сказалась на судьбе «Искусств и ремесел», так и не дав движению развиться в полную силу.

Целью движения «Искусств и ремесел» было возрождение старинной традиции, когда украшения разрабатывались и изготавливались одним и тем же человеком, или, точнее, одним и тем же художником.

Отвергалась специализация, а вместе с ней и разделение на дизайнеров и изготовителей. К сожалению, художникам не хватало специальных навыков обработки драгоценных металлов, крепления камней, нанесения эмалей, поэтому даже в лучших образцах, созданных приверженцами этого движения, заметен любительский подход к работе с материалами.

В этом смысле отказ от машин в мастерских «Искусств и ремесел» сыграл не на пользу движению, сильной стороной которого тем не менее остается свежий, новаторский и основательный подход к дизайну.

По образу и подобию мастерских времен Ренессанса в 1880-х годах создавались гильдии и школы, где художники совместно обучались различным видам искусства. Что касается ювелирного дела, идеальным произведением считалось украшение из недорогих материалов, чьи свойства использовались предельно выигрышно, а не с драгоценными камнями, сияющими благодаря своей огранке и выбивающимися из общей концепции изделия. Золоту предпочитали серебро, ограненным драгоценным камням — полудрагоценные кабошоны. Широко использовались перламутр , эмаль и бирюза . Самыми популярными украшениями были ожерелья, обычно в духе Ренессанса, состоящие из звеньев-петель, зачастую с включениями из полированной гальки или речного жемчуга , одетых в тонкие металлические сетки.

Параллельно с новаторскими стилями развивалось и традиционное ювелирное искусство, иногда в нем проявлялось влияние ар нуво, привносившее в изделия легкость и гибкость, хотя в основном это была переработка старых мотивов.

Натурализм развился до предела, в 1880-х годах создавались самые прекрасные, идеально исполненные «ботанические» украшения: роскошные, усыпанные бриллиантами, они плохо держались даже на плотных корсажах вечерних платьев. Ювелиры, казалось, забыли, что украшения должны быть еще и практичными, а не просто качественными и трехмерными.

В 1890-х годах женские платья служили для того, чтобы подчеркивать, а не скрывать, достоинства своей обладательницы — их шили из тончайших тканей, кружев, тюлей, собранных в прелестные драпировки. В соответствии с этой модой украшения постепенно становились легче и мельче.

В конце 1880-х в моду вошли броши в форме полумесяца, и именно эта форма сохраняла популярность на протяжении 1990-х годов. Носили их на тюлевых и кружевных шарфах, а также в прическах, на специальных креплениях, которые практически всегда продавались вместе с украшением.

В это же время модными стали и звезды, во множестве украсившие женские прически и корсажи. Более изысканные по дизайну и трехмерные, в отличие от их предшественников, появившихся в 1860-х годах, они оставались на пике популярности вплоть до конца ХГХ века.

Насекомые, впервые воплотившиеся в ювелирных изделиях в 1860-х годах, в конце XIX века снова оказались в моде; мушки, пчелки и бабочки в больших количествах украшали вороты и прически вперемешку со звездами и полумесяцами.

Бесцветные сверкающие бриллианты идеально соответствовали стилю 1870-х годов, в 1890-х они снова стали популярны. К этому времени на рынке они были представлены в достаточных количествах, соответственно, при выборе ориентировались на их качество: дамы предпочитали носить один крупный, впечатляющий камень вместо нескольких незначительных.

В центре внимания был сам камень, а не его обрамление: полностью исчезли тяжеловесные оправы, их заменили тонкие открытые ободки и незаметные зубцы, позволявшие свету беспрепятственно проникать внутрь бриллианта.

Тонкие, но прочные нити пришли на смену тяжелым цепям ожерелий. Оправы с грануляцией теперь применялись во всех видах драгоценностей: в упрощенном варианте это были обрамлявшие бриллианты ободки с наружной поверхностью, усыпанной крошечными шариками. Пока бриллианты были редки, гранильщики старались максимально сохранять вес камней. В результате экономной огранки «валиком» камни становились тяжеловесными и не могли в полной мере проявить свои качества, в частности высокую дисперсию. Чтобы позволить свету проникать в камень, отражаться от нижних граней и рассыпаться на все цвета радуги, требовалось изменить огранку. Новая, бриллиантовая, огранка предполагала, что камень будет тоньше, круглой формы и с площадкой размером с острие булавки. При этом утрачивалось около 50% от неограненного алмаза .